О конструктивизме, системах и законах библиотековедения

(частный взгляд на общие проблемы)

/ Е.И. Полтавская // Вестник ЧГАКИ. – 2010. – № 2. – С. 19–25. (Данный набор текста отличается от журнальной публикации. См. текст в журнале "Вестник ЧГАКИ".)

В продолжение публикации А. В. Соколова ”Детерминизм и деонтология в Документной коммуникационной системе” [Вестник ЧГАКИ. – 2008. – № 4 (16). – С. 6–34]. В статье рассматривается применение конструктивистских идей в библиотековедении и предлагается формулировка закона о библиотеке как социальном институте и ряд других законов.

В статье А. В. Соколова ”Детерминизм и деонтология в Документной коммуникационной системе” [Вестник ЧГАКИ. – 2008. – № 4 (16). – С. 6–34] поставлены важнейшие вопросы библиотековедения и библиографии, в том числе, какие законы открыты нашими исследователями, что ещё предстоит открыть и где искать новые истины, сделан вывод, где пробелы нашего знания. Мне же хочется продолжить эту цепочку размышлением, как можно прийти к новому знанию и можно ли модный ныне конструктивизм применить, в частности, в библиотековедении для вывода законов.

В современной теории познания всё больше сторонников приобретает движение эпистемологического конструктивизма. Конструктивистские идеи, высказанные Кантом, Фихте, Гегелем, и развитые их последователями, философами и представителями различных наук, позволяют выявить новые возможности осмысления поставленных проблем. Конструктивизм (конструкционизм) многолик и существует в различных вариантах, но все они исходят из возможности представить исследуемое как теоретический конструкт с количественным усилением или уменьшением ”наблюдаемого” свойства (или ввести идеальный объект – ”недостающее звено” при объяснении). При этом понятно, что созданные мышлением качественно новые объекты не существуют на самом деле, но именно они составляют базис теоретического уровня научного знания [5, с. 64]. Примерами таких конструктов являются ”корпускула (неделимый атом)”, ”идеальный газ”, ”абсолютно черное тело”, ”материальная точка”, ”флогистон”, ”сила” и т. д.).

История науки свидетельствует, что знание не может быть получено раз и навсегда: теории развиваются, сменяют друг друга; понятия, их дефиниции и значения терминов уточняются; закономерности одной и той же предметной области могут быть отражены при использовании разных концепций. Законы в научных дисциплинах формулируются относительно моделей или теоретических схем, которые выражают суть конкретных научных теорий: ”...законы науки всегда являются концептуальными реконструкциями закономерностей, связанными с принятием определённого понятийного аппарата, разнообразных идеализаций...” [9, с. 241].

Для выведения законов в библиотековедении, очевидно, следует обратиться к конкретным библиотековедческим теориям и моделям, их отражающим. Сделаем это на примере широко известной теории библиотеки Ю. Н. Столярова, которая наглядно отражена в четырёхэлементной модели ”Библиотека Столярова” [12]. Эта модель воспринимается как выражение сущности библиотечного процесса, адресованного социуму, хотя модель создана как набор идеализированных конструктов (библиотечный персонал, библиотечный фонд, материально-техническая база, контингент пользователей) и их связей; поэтому к ней применим термин В. С. Стёпина ”теоретическая схема” [4, с. 10].

Суть ”Библиотеки Столярова” сводится к взаимодействию четырёх необходимых конструктов-элементов между собой для достижения цели (системообразующим фактором является предоставление библиотечных документов пользователям), в результате чего образуется система ”библиотека”. Закон ”Библиотеки Столярова” в формулировке А. В. Соколова выглядит следующим образом: ”Во всякой библиотеке необходимо присутствуют четыре взаимосвязанных и функционально специализированных элемента Документ — Абонент — Библиотекарь — Материально-техническая база” [10, с. 23].

Однако в библиотековедческой литературе встречаются определения библиотеки как учреждения, так и социального института. Понятия ”учреждение” (или ”организация”¹) и ”социальный институт” в социологии, которая призвана заниматься этими вопросами, принципиально различны (например, Ж. Т. Тощенко в схеме ”Содержательная структура основных понятий социологии” приводит понятия ”Социальные институты” и ”Социальные организации” как разные [13]). Это даёт повод задуматься, верна ли формулировка закона ”Библиотеки Столярова” в интерпретации А. В. Соколова, то есть во всякой ли библиотеке необходимо присутствуют названные четыре элемента? Поиск ответа на этот вопрос, таким образом, требует обращения к понятийному аппарату: ”библиотека”, ”учреждение”, ”организация”, ”социальный институт”.

”Библиотека”, ”учреждение”, ”организация” относятся к эмпирическим понятиям, поскольку за ними стоят конкретные объекты. В социологии обычно мало или вообще не оперируют понятием ”учреждение”, заменяя его понятием ”социальная, формальная или деловая организация"². В данном рассуждении употребляется понятие ”организация (учреждение)”, таким образом, ”социальная, формальная или деловая организация” рассматривается как равноценная ”учреждению”.

Понятия выражаются дефинициями – логическими определениями, то есть системами, выраженными языковыми средствами. Существуют реальные дефиниции, которые объясняют не название, а предмет – вещь, процесс, – исходя из его внутренних признаков. Изобразим реальные дефиниции понятия ”организация (учреждение)”, представив словесную систему признаков (свойств и отношений) исследуемого предмета наглядно в виде теоретической схемы³, состоящей из конструктов. Поскольку объект конструируется (то есть и в целом является конструкцией) по параметрам системы, то, в таком случае, понятия ”конструкт”, ”теоретическая схема” в данном контексте являются синонимами понятия ”система”. В. С. Швырёв (Новая философская энциклопедия, 2010 г.) также делает вывод, что ”В современной методологии науки... понятие конструкта может быть применено и к терминам эмпирического слоя языка науки постольку, поскольку эти термины не просто фиксируют некую наблюдаемую данность, а предполагают определённый понятийный анализ” [14, с. 292].

Приняв перечисленные в определении признаки за элементы системы, определив связи между элементами и цель (системообразующий фактор), построим схему, в которой осуществится, по меткому выражению В. А. Лекторского, основная идея эпистемологического конструктивизма: ”знание что” предстанет в виде ”знания как” (знание о реальности сводится к знанию как устроен и действует предмет) [4, с. 32]. Подобная операция проведена мной в некоторых работах [7]. Представим конспективно ход рассуждений.

Разбор множества дефиниций ”организация (учреждение)” привёл к выводу, что теория организаций рассматривает любое предприятие, учреждение (т. е. организацию) как сознательно координируемое социальное образование или группу людей, трудящуюся над производством некоей ценности; или коллектив, ориентированный на достижение заранее фиксированной цели, запрограммированного полезного результата [8, с. 46].

Суть деятельности организации (в том числе учреждения) сводится к производству ценности коллективом при помощи средств труда (техники) из сырья (предмета труда); средства труда и предмет труда, как известно, составляют средства производства. Таким образом, персонал организации (целеполагающий субъект) с помощью и посредством средств производства (в библиотековедении принято употреблять термин “материально-техническая база”) производит некий продукт труда, ценность, результат своей кооперированной деятельности. Три элемента ”персонал”, ”средства производства” и ”ценность” (–кто–что–посредством чего–) составляют систему ”организация (учреждение)”.
Системообразующий фактор, скрепляющий перечисленные элементы в единое целое – создание некой ”ценности” (материальной, интеллектуальной, эмоциональной или их “сплава”), – объединяет коллектив тружеников в производительном труде; это и есть цель системы ”организация (учреждение)”. Постоянно возобновляемая деятельность персонала по производству ценности с помощью средств производства позволяет представить последовательную связь между элементами как циклическую, приводящую к созданию системы ”организация (учреждение)”.
Связь (–кто–что–посредством чего–) является алгоритмом образования системы ”организация”. Если под элементом ”что” подразумевается ”библиотечный документный продукт”, который включает весь материальный продукт, производимый библиотекой без участия пользователя (издания библиографического, методического, научного характера, базы данных, фонд, каталоги, экспозиции и т. п.), а под ”кто” – ”библиотечный персонал”, то получаем схему ”библиотеки-организации”.

Однако любое предприятие / учреждение должно реализовывать созданный продукт. При сбыте созданной ценности образуется новая система “организация – потребитель”, которая включает потребителя как элемент. При этом появляется новая цель, скрепляющая систему как целое: предоставление ранее произведенной ценности потребителю, оказание ему услуги. Таким образом, конструкт “организация – потребитель” суть система действия, взаимосвязи разных субъектов – субъекта-производителя (субъект предложения) и субъекта-потребителя (субъект спроса).

В социологии одним из основополагающих, родовых понятий является понятие социального взаимодействия, которое служит моделью всех социальных явлений. В результате взаимодействия между субъектами устанавливаются социальные отношения, то есть относительно устойчивые связи [11, с. 148–151].

Социальная связь “организация – потребитель” осуществляется по определённым нормам и правилам, она постоянно самовозобновляема, регулярна и социально-значима, поскольку в конечном итоге устанавливаются отношения организации (учреждения) с представителями социума, общества, которым необходима произведенная ценность. Главное, что при социальном взаимодействии системы “организация – потребитель” удовлетворяется обоюдная потребность в обмене ценности на некий эквивалент (например, деньги, которые могут отчисляться и безналично).
Обмен же не произойдет без взаимоотношений между людьми, производящими какую-либо ценность и потребляющими этот продукт. Причем укоренение процедуры взаимодействия организации (учреждения) и потребителей складывается объективно: потребителя невозможно обязать законом приходить в магазин или библиотеку (в отличие от организаций, которые учреждаются, создаются по приказу, указу и др.). Перечисленные признаки, выделенные курсивом, объединяют многочисленные определения социального института, существующие в социологической литературе.

Итак, “социальный институт” можно определить как исторически устойчивое, регулярное социальное взаимодействие между разными субъектами, осуществляемое по определенным правилам (писаным и неписаным), в результате которого субъекты гарантированно обмениваются некими (материальными, интеллектуальными, эмоциональными) ценностями, удовлетворяя общую (обоюдную) потребность. Подчеркнём, что в основе системы ”социальный институт” лежит не просто утвердившаяся социальная связь между разными субъектами (как между трудящимися в учреждении, кооперированно производящими одну ”ценность”), а связь производителей некой ценности с её потребителем. При наличии перечисленных признаков система “организация – потребитель” отражает сущность социального института.
Учитывая, что конструкт ”организация” содержит три элемента (–кто–что–посредством чего–), то подробная теоретическая схема ”социального института” состоит из четырёх элементов (–кто–что–посредством чего–кому–), при условии, что под ”кому” понимается ”контингент пользователей”, то есть множество субъектов, в идеале – весь социум. Представив её в циклическом виде и с перекрёстными связями соответствующих элементов, получим ”Библиотеку Столярова” – модель, включающую идеализированные объекты (конструкты) и связи между ними.

Необходимо отметить, что социологи относят к социальным институтам только крупные образования, такие как здравоохранение, образование, наука, торговля, религия и т. п. Применим к перечисленным социальным институтам соотношение вид-род, помня, что ”Вид – это особенное в общем... род есть только совокупность видов”; род не представляет собой реального предмета [2, с. 134]. Виды различаются в том случае, если в неком разнообразии видно нечто общее.

Общее у социальных институтов – это устойчивая, повторяющаяся социальная связь, социальное взаимодействие минимум двух разных субъектов, которые обмениваются некой ценностью (материальной, интеллектуальной, эмоциональной), взаимно придерживаясь на практике набору норм, регулирующих их отношения. Подобное социальное взаимодействие есть и в таких социальных институтах, как ”здравоохранение”, ”образование” и др. Тогда ”здравоохранение”, ”образование” – это виды социального института (род).
В свою очередь, если принять социальный институт ”здравоохранение” за род, то видами его будут различные лечебные учреждения, обслуживающие пациентов (суть обслуживания – социальное взаимодействие). Следовательно, лечебные организации вместе их клиентурой — это виды по отношению к социальному институту ”здравоохранение” (род) и их правомочно называть социальными институтами здравоохранения.

Отсюда вывод, что и библиотеки-учреждения вкупе со своими пользователями, и музеи, архивы вместе с посетителями (и т. п.) по праву можно рассматривать как виды социального института культуры (социокультурные институты). При этом конкретная организация, обслуживающая своего потребителя, является единичной формой социального института: при обслуживании в каждой конкретной библиотеке постоянно воспроизводится устойчивое социальное взаимодействие двух элементов “организация” и “потребитель” по определенным правилам.

Заметим, что поскольку приведённое объяснение феномена социального института опирается на родовое понятие социологии о социальном взаимодействии и является дедуктивным, то есть исходящим из одного общего положения, его (объяснение) можно назвать ”номологическим”, или ”объяснением через охватывающий закон” [3, с. 89].

Сказанное позволяет подвести предварительный итог: устранить аморфность, расплывчатость понятий “организация (учреждение)” и “социальный институт” помогло представление их дефиниций в виде визуальных систем – конструктов. Поскольку системы ”организация” и ”социальный институт” различаются отсутствием элемента ”потребитель” в первом конструкте и присутствием во втором (сравниваемые сущности различны), то и понятия “организация (учреждение)” и “социальный институт” не тождественны, их нельзя применять как синонимы. Различаются, соответственно, и понятия ”библиотека-организация” (”библиотека-учреждение”) и ”Библиотека-социальный институт”.

В чем состоит эвристичность (то есть полезность для решения каких-либо задач) представления конкретных понятий в виде теоретических схем? Помогают ли рассмотренные конструкты получить новое знание? Помимо важности уточнения понятий для исследователей, оперирующих ими, и для обучения (некоторые психологи полагают, что ”никакую информацию о предмете не удастся передать наблюдателю до тех пор, пока этот предмет не будет представлен в структурно ясном образе” [6, с. 21]), приведём другие суждения:

1) На основе выше изложенного сформулируем закон-зависимость: ”Всякая библиотека-организация, регулярно и гарантированно предоставляющая библиотечный документный продукт обществу в пользование по определённым нормам и правилам, выполняет функции социального института” (1).

Данное законообразное суждение, в соответствии с выводом А. В. Соколова [10, с. 11], следует отнести к объективным теоретическим законам библиотековедения. Закон является номологическим, поскольку теоретическая схема социального института выведена с помощью дедукции из общего родового понятия социологии – социальное взаимодействие [11, с. 148–149], которое приводит к установлению социальных отношений [11, с. 151; 13].

2) Научную теорию определяют как ”логически организованное множество высказываний о конкретном классе идеальных объектов, их свойствах, отношениях, изменениях” [5, с. 64]. Конкретный класс идеальных объектов есть ”категория” – наиболее общее понятие отдельной науки (в отличие от философских категорий – предельно общих фундаментальных понятий). Напомним, что все категории являются понятиями, но не все понятия суть категории; понятие получает категориальный статус только тогда, когда оно вводится в систему научных понятий и соотносится тем или иным образом с другими.

В психолого-когнитивном подходе под категорией понимают ”некоторое правило, в соответствии с которым мы относим объекты к одному классу как эквивалентные друг другу” [1, с. 27; см. также: 6, с. 25]. Категоризация, считает Дж. Брунер, осуществляется всякий раз, когда воспринимаемый объект относится к некоторому подмножеству на основе упорядоченных признаков [1, с. 15]. В результате сравнения объектов по некоему свойству-атрибуту становится возможным построение иерархии класса, где данная категория является ”вершиной”.

”Библиотека” – категория, поскольку это одно из наиболее общих понятий библиотековедения, возглавляющее класс идеальных объектов.
Установление различия понятий ”Библиотека-социальный институт” и ”Личная библиотека” привело к различению понятий по типу род-вид: ”библиотека” (категория), а ”Библиотека-социальный институт” и ”Личная библиотека” (роды); каждый род соответственно распадается на виды: ”Библиотека-социальный институт, предоставляющая документный продукт на однородных носителях” и ”Библиотека-социальный институт, предоставляющая документный продукт на разнородных носителях” и т. д. [7, рис. 11 в диссертации или книге].

Установление различия понятий ”библиотека-организация” и ”Библиотека-социальный институт” привело к выявлению их иерархии по типу часть-целое: ”библиотека-организация” (часть) и ”Библиотека-социальный институт” (целое). Аналогичная иерархия может быть выявлена и в системе ”Личная библиотека”.

”Библиотека” имеет свойство-атрибут – назовём его ”наличие системы действий с библиотечным документным продуктом”. Это свойство-атрибут включает и интегративное свойство ”библиотеки-организации” (концентрировать библиотечный документный продукт), и интегративное свойство ”Библиотеки-социального института” (предоставлять библиотечный документный продукт в пользование социуму), и свойство ”Личной библиотеки” (концентрировать и предоставлять библиотечный документный продукт в пользование одному субъекту), собирая в единый класс перечисленные конструкты, одновременно отделяя ”библиотеку” от родственных классов – ”архива”, ”музея” и т. п., которые оперируют соответственно ”архивным”, ”музейным” и другими документами.

Уточнение содержания понятия ”библиотека” и выявление иерархии конструктов, её составляющих, позволяет считать её категорией библиотековедения.

3) Ю. Н. Столяров в более поздних публикациях (например, 2003 г.) даёт системообразующим элементам библиотеки названия: ”Библиотечный фонд”, ”Контингент пользователей”, ”Персонал библиотекарей” и ”Материально-техническая база”. При уменьшении содержания элементов до минимума схема библиотеки (в соответствии с предложенным алгоритмом –кто–что–посредством чего–кому–) должна бы принять следующий вид: ”Библиотекарь — Документ — Материально-техническая база — Пользователь” (при этом как будто бы соблюдается однопорядковость конструктов, особенно, если под ”Материально-технической базой” подразумевают, условно, всего одну книжную полку).

Однако в случае, если речь идёт о библиотеке как социальном институте, должно выполняться условие множественности пользователей, поскольку социальный институт по определению возникает при потребности не одного субъекта, а некой социальной общности и даже всего социума. Такое соотношение, например, реально может возникнуть при доступе к одному-единственному электронному документу многих тысяч пользователей (по типу ”библиотека одного документа”).

Применение идеализированных объектов действительно плодотворно только в случае, если при этом выделяются ”те или иные аспекты самой реальности” [4, с. 37], то есть ”конструирование и реальность не исключают, а необходимо предполагают друг друга”, – считает В. А. Лекторский [4, с. 36]. В соответствии с установкой конструктивного реализма, в схеме ”Библиотека–социальный институт” обязательно следующее минимальное соотношение конструктов: ”Библиотекарь”, ”Библиотечный документный продукт”⁴, ”Материально-техническая база”, ”Контингент пользователей”. Видоизменив формулировку А. В. Соколова [10, с. 23], предлагаем утверждение в отношении библиотеки как социального института:

”Каждая библиотека как социальный институт необходимо содержит минимум четыре взаимосвязанных и функционально специализированных элемента: – Библиотекарь – Библиотечный документный продукт – Материально-техническая база – Контингент пользователей –” (2),
причем открытые связи на концах цепочки указывают на их замыкание и возобновление цикла.

Данное утверждение, видимо, следует считать законом, поскольку оно (утверждение) раскрывает сущность ”Библиотеки–социального института”, фиксируя ”необходимые и достаточные отношения” [10, с. 13] между конструктами в схеме.

Структура же ”Библиотеки Столярова” с элементами ”Персонал библиотекарей”, ”Библиотечный фонд”, ”Материально-техническая база” и ”Контингент пользователей”, на мой взгляд, повторю, выражает сущность библиотечного процесса, адресованного социуму. В связи с этим, вытекает следующая трактовка закона, отражаемого данной теоретической схемой:

”Сущность библиотечного процесса, адресованного социуму, заключается в необходимом и постоянно возобновляемом взаимодействии четырёх конструктов –Персонал библиотекарей – Библиотечный фонд – Материально-техническая база – Контингент пользователей–” (3),
который предлагаю (как основополагающий для библиотековедения) назвать законом Столярова.

4) Законы (1) и (2) можно сформулировать и в отношении всех социальных институтов, осуществляющих коммуникацию документов, но это будут уже законы документальной коммуникологии⁵:

”Всякое учреждение культуры, регулярно и гарантированно предоставляющее документный продукт обществу в пользование по определённым нормам и правилам, выполняет функции социального института” (4).

”Каждый социальный институт, осуществляющий коммуникацию документного продукта, необходимо содержит минимум четыре взаимосвязанных и функционально специализированных элемента –Документовед – Документный продукт – Материально-техническая база – Контингент пользователей– ” (5).

5) В общедоступных библиотеках концентрация библиотечного документного продукта (его создание, сохранение) осуществляется без участия пользователя (читателя, абонента); это – условие, по которому объединяется система “библиотека-организация”. Общественное же пользование сконцентрированными в библиотеке документами превращает ее в другую систему – (именно оно, общественное пользование библиотечным документным продуктом и является условием, создающим новое целое) – библиотеку как социальный институт. Причем интенсивность общественного пользования библиотечными документами, а, следовательно, и степень социальной значимости разных типов библиотек разная.
В результате, из закона (1) выведем следствие, которому соответствует квантор общности ”всегда” [10, с. 12]:

”Степень социальной значимости библиотеки обратно пропорциональна усилению ограничения доступа пользователей в библиотеку”, или в другой формулировке: ”Степень социальной значимости библиотеки прямо пропорциональна уменьшению числа пользователей” (6).

6) После всего изложенного закономерно возникает другой вопрос – о структуре ”Личной библиотеки”. Широко распространено мнение, что в ”Личной библиотеке” существуют те же четыре элемента. Поскольку этой теме уже было уделено внимание Ю. Н. Столярова в лекционном курсе на Высших библиотечных курсах в Российской государственной библиотеке и в некоторых моих работах, ограничусь кратким повторением.

Если концентрация и пользование документами производится одним и тем же субъектом (от одного лица – владельца библиотеки и ее читателя – до семьи с ее ближайшим окружением), система становится “Личной библиотекой”. Таким образом, конструкт ”Личная библиотека” выразит схема: –Библиотечный документный продукт – [Библиотекарь=Пользователь]⁶ – Материально-техническая база–, то есть реально имеются три элемента.
Подчеркнем: конструкты ”Библиотека-социальный институт” и ”Личная библиотека” сравниваются по одному свойству – степени доступности фонда разным пользователям (максимум – общество / минимум – один субъект). Сформулируем соответствующие схеме утверждения, которые являются законами (как ”утверждения, претендующие на отображение указанных связей и, как правило, входящие в состав научных теорий” [9, с. 239]):

”Всякая библиотека, в которой пользование и концентрация документных продуктов осуществляется одним и тем же субъектом, является личной”⁷ (7).

”Принцип отграничения библиотеки как социального института от личной библиотеки является наличие / отсутствие общественного пользования библиотечным документным продуктом” (8).

7) Каждая наука имеет свой язык, систему понятий и категорий, характеризуется наличием «парадигмы» – фундаментальной теории, которую принимает большинство исследователей. Однако ”мнение, что наука, не устанавливающая собственных законов, невозможна, не выдерживает методологической критики”, считают науковеды [3, с. 89]. Так, А. А. Ивин полагает, что существуют гуманитарные и естественные науки, которые не устанавливают научных (номологических) законов; они опираются на абсолютную систему категорий (к таким наукам он относит, например, этику, выдвигающую оценочные утверждения или каузальные объяснения). Законы устанавливают науки, использующие сравнительные категории [3, с. 90], то есть те, которые позволяют установить иерархию, отношение между объектами.

Библиотековедение располагает общим сравнительным понятием и категорией ”библиотека”, поскольку выяснена иерархия понятий ”Библиотека-социальный институт” и ”библиотека-организация”; ”Библиотека-социальный институт” и ”Личная библиотека”, ”библиотека” и ”архив” и т. д. Следовательно, библиотековедение может и должно открывать научные законы номологического характера.

Заметим, что предложенный подход не является универсальным (универсальных методов вообще не может быть), любой из методов и подходов – один из – и позволяет раскрыть лишь какую-то часть исследуемой реальности. Таковы качественные реакции в аналитической химии: определённый реактив свидетельствует о наличии только какой-то одной группы ионов (при этом не исключается наличие и других ионов, но неопределяемых данным конкретным реактивом). Таким образом, каждый обнаруживаемый атрибут, отмечает Р. Харре, ”относителен к методу, которым он обнаруживается. Но из этой относительности не следует, что каждый такой атрибут не является реальным атрибутом исследуемого предмета” [4, с. 70].

Подведём итог: применение в библиотековедении конструктивистских идей в сочетании с системным подходом эвристически оправданно и плодотворно. Построение упрощённых схем изучаемых предметов, явлений, процессов с помощью идеализированных объектов расширяет и углубляет знание о понятиях, их взаимосвязях и отношениях; облегчает категоризацию; позволяет сформулировать законы-зависимости. Средства ”визуального” мышления – теоретические схемы, конструкты, особенно в сочетании с системным подходом, – в силу своей наглядности, образности особенно важны и при разрешении спорных вопросов и проблем, и при создании нового знания.

Сноски:

1. Имеются в виду так называемые социальные, формальные, деловые организации, “членство в которых обеспечивает работникам средства к существованию”, в отличие, например, от общественных союзов, массовых организаций (членство в которых “дает удовлетворение политических, социальных, экономических... потребностей”); промежуточных форм организаций (союзы с предпринимательскими функциями – колхозы, артели); ассоциативных организаций (строятся на взаимном удовлетворении интересов – семья, неформальная группа); поселений [11, с. 475–476].
2. Так, в перечне социологических понятий Ж. Т. Тощенко ”учреждение” отсутствует [13].
3. О схеме (как средстве мыслительной работы ”визуального” мышления), являющейся аналогом слова в ”речевом” мышлении, можно прочитать, например, в работе Ф. М. Морозова [6, с. 22].
4. Словосочетание ”Библиотечный документный продукт” представляется мне более точным и, поэтому, предпочтительным, хотя и более тяжеловесным, чем ”Библиотечный фонд” или ”Документ”.
5. Коммуникология, в отличие от коммуникативистики, полагаю, должна заниматься теоретической разработкой вопросов коммуникации документов в социальных институтах культуры.
6. Предложение Ю. Н. Столярова (поставить знак ”=” между конструктами ”Библиотекарь” и ”Пользователь” вместо ”+”) основано на том, что ”реально этот объект един, но функционально двулик”.
7. Узковедомственную библиотеку, даже при максимальном ограничении своих пользователей, следует считать ”Библиотекой-социальным институтом”, поскольку её библиотечный персонал и пользователи выступают как разные субъекты, а выполняющие разные функции.

Литература:

1. Брунер, Дж. Психология познания: За пределами непосредственной информации / Дж. Брунер; пер. с англ. К. И. Бабицкого; предисл. и общ. ред. А. Р. Лурия. – М. : Прогресс, 1977. – 412 с.
2. Войшвилло, Е. К. Понятие как форма мышления: логико-гносеологический анализ / Е. К. Войшвилло. – М. : Изд-во ЛКИ, 2007. – 240 с.
3. Ивин, А. А. Современная философия науки / А. А. Ивин. – М. : Высшая школа, 2005. – 592 с.
4. Конструктивизм в теории познания / Рос. акад. Наук, Ин-т философии; отв. ред. В. А. Лекторский. – М. : ИФ РАН, 2008. – 171 с.
5. Лебедев, С. А. Уровни научного знания / С. А. Лебедев // Вопросы философии. – 2010. – № 1. – С. 62–75.
6. Морозов, Ф. М. Схемы как средство описания деятельности (эпистомологический анализ) / Ф. М. Морозов. – М. : ИФ РАН, 2005. – 181 с.
7. Полтавская, Е. И. Принципиальная разница между учреждением и социальным институтом (на примере библиотеки) [CD] / Е. И. Полтавская // Тезисы докладов к III Всероссийскому социологическому конгрессу “Социология и общество: пути взаимодействия”, 21–24 октября 2008. – М. : ИС РАН; РОС, 2008. media:/scd0/Files/1206384398.pdf;
   О понятии "социальный институт" / Е. И. Полтавская // Социологические исследования (СОЦИС). – 2009. – № 3. – С. 68–71;
   Библиотека: учреждение и/или социальный институт? / Е. И. Полтавская. – М. : Литера, 2009. – 176 с. – (Современная библиотека; вып. 43);
   Конкретизация категории ”библиотека” посредством экспликации понятий ”библиотека-социальный институт” и ”Личная библиотека” : дис. ... канд. пед. наук : защищена 11.06.2009 : утв. 16.10.2009 / Е. И. Полтавская. – Челябинск : Челяб. гос. акад. культуры и искусств, 2009. – 149 с.
8. Пригожин, А. И. Современная социология организаций: учеб. / А. И. Пригожин. – М. : ИНТЕРПРАКС, 1995. – 296 с.
9. Сидоренко, Е. А. Закон / Е. А. Сидоренко // Энциклопедия эпистемологии и философии науки / сост. и общ. ред. И. Т. Касавин. – М. : ”Канон+” РООИ ”Реабилитация”, 2009. – С. 238–241.
10. Соколов, А. В. Детерминизм и деонтология в Документной коммуникационной системе / А. В. Соколов // Вестник ЧГАКИ. – 2008. – 4 (16). – С. 6–34.
11. Социология. Основы общей теории : учеб. / отв. ред. Г. В. Осипов, Л. Н. Москвичев. – 2-е изд., испр. и доп. – М. : Норма, 2008. – 912 с.
12. Столяров, Ю. Н. Библиотека: структурно-функциональный подход / Ю. Н. Столяров. – М. : Книга, 1981. – 255 с.; Столяров, Ю. Н. Системная сущность библиотеки / Ю. Н. Столяров // Школьная библиотека. – 2003. – № 1. – С. 26–28.
13. Тощенко, Ж. Т. Понятийный аппарат социологии. Режим доступа: http://sociology-r.narod.ru/e-library/zhanter.htm. См. также: Тощенко, Ж. Т. О понятийном аппарате социологии / Ж. Т. Тощенко // Социологические исследования. – 2002. – № 9. – С. 3–16;
    Тощенко, Ж. Т. Социология / Ж. Т. Тощенко. – 3-е изд., переработ. и доп. – М. : ЮНИТИ-ДАНА, 2005. – 640 с.
14. Швырёв, В. С. Конструкт / В. С. Швырёв // Новая философская энциклопедия: в 4 т. – М. : Мысль, 2010. – Т. 2. – С. 291–292.